4 ноября, 2022 - 15:40
Осенью этого года в стране прошли четыре всероссийских конкурса профессионального мастерства для педагогов. Во всех них приняли участие и педагоги нашей республики. Причем небезуспешно – среди них есть финалисты, лауреаты, победители в разных номинациях.
Мы продолжаем знакомить наших читателей с участниками всероссийских конкурсов педагогического мастерства, представлявших нашу республику в разных городах России, где проходили финалы. Сегодня о себе, о профессии и о конкурсе рассказывает мастер по золотному шитью и декоративно-прикладному искусству, преподаватель Нальчикского колледжа легкой промышленности Лиана Шогенова.
У нее за десять последних лет почти четыре десятка наград в разных конкурсах профессионального мастерства – по дизайну, живописи, декоративно-прикладному искусству, народному творчеству. Она говорит, что хватит, мол, их коллекционировать, надо заниматься просто искусством, для души. Признается, что «вообще не хотела участвовать в конкурсе «Мастер года», но Нина Идрисовна – директор колледжа – уговорила». Говорит, что даже плакала, настолько не хотела. И внезапно: «Хотя теперь не жалею, что согласилась, было интересно, и вообще подобного опыта у меня еще не было».
Мы очень быстро нашли с ней общий язык, как будто сто лет были знакомы. Возможно, от того, что я всегда хотела уметь делать руками красивые вещи, как она, а она быть журналистом, как я.
- Мне казалось, что журналистика – самая интересная профессия из существующих! Если бы 14 лет назад, когда я заканчивала школу, в КБГУ был бы журфак, я бы обязательно туда поступила! Ну, постаралась бы, по крайней мере. Но журфака не было, зато была специальность «декоративно-прикладное искусство», и я подумала, что если мне удастся поступить на нее, то я смогу вторую свою мечту осуществить – стать художником. Сколько я себя помню, всегда рисовала: натюрморты, пейзажи, людей – да все, что видела! Но особенно любила натюрморты.
В художественной школе я не училась, откуда у нас в селе художественная школа? Я в селе выросла – в Малке, там и в школе училась. У нас даже профессионального учителя по рисованию не было – нам рисование учитель ОБЖ преподавал. И по интернету не училась рисовать – ну какой интернет в селе в середине нулевых? Я интернетом начала пользоваться, когда уже на третьем курсе университета училась, до этого все по старинке – книги, библиотеки. У нас в семье никто, кроме меня, не рисует, родные говорят, что, может, это гены дальнего родственника – художника Мухамеда Кипова – во мне так проявились.
Мне сказали, что перед поступлением можно пройти нечто вроде «подкурсов» – подготовку у преподавателей университета – взять несколько уроков по профильным творческим предметам. Но не сказали, что это надо делать не в июле, за месяц до экзаменов, а сильно раньше – весной, например. И что большинство абитуриентов – выпускники колледжа дизайна. Я их больше всего боялась, как конкурентов при поступлении, считая почти профессионалами. И что на ДПИ восемь человек на место! В общем, много, что не сказали. И вот стою я в коридоре университета со своей папочкой, где лежат мои любительские рисунки и понимаю, что, кажется, и с этой мечтой мне придется расстаться. Эти рисунки, которые я из дома привезла, так бы никто даже не посмотрел, если бы я случайно папку не уронила, и рисунки не рассыпались. Мне стал помогать их собирать какой-то преподаватель и вдруг заинтересовался одним натюрмортом – я как сейчас его помню, там было нарисовано два зеленых яблока и виноград! Спросил, готовит ли меня кто-то к творческим экзаменам, и, получив отрицательный ответ, вдруг предложил ходить к нему на занятия. Это был Хусейн Мухамедович Коков – преподаватель по академической скульптуре и проектированию изделий – человек, благодаря которому я не просто смогла поступить в университет, а, что не менее важно, очень много интересного и нужного узнала за короткое время. У него не было нормированного времени для занятий с нами, мы могли заниматься часами, забывая о времени. Он учил нас академической живописи, рисунку, анатомии – да-да, на занятия он приносил нам огромный анатомический атлас, по которому мы изучали кости и мышцы человека.
Творческие экзамены были сложными – каждый проходил в течение двух дней, по 16 часов в общей сложности. Я очень нервничала, но Хусейн Мухамедович сказал: «Не бойся, я буду рядом, если ты даже меня не увидишь, я все равно там буду, я ведь в приемной комиссии». Потом я узнала, что не был он в приемной комиссии, он так нам – своим ученикам – говорил, чтобы мы меньше нервничали на экзаменах. И ведь сработало! Я его не видела, но, будучи уверенной, что он «где-то рядом», чувствовала себя намного спокойнее.
Нас было всего 10 человек, поступивших на 1 курс на бюджет. Когда я увидела в этом списке свою фамилию, сразу бросилась звонить…не маме, не родне, а Хусейну Мухамедовичу! Он взял с меня обещание, что через 6 лет учебы я покажу ему свой диплом. Он всех своих учеников, которых готовил к поступлению, об этом просил. Но, к сожалению, вскоре он уволился из университета, я не знаю, где он сейчас, но все еще очень хочу показать ему свою дипломную работу, которую защитила на «отлично». Это правда была хорошая работа! Я делала деревянную ширму-панно «Черкесские золотошвеи» (на фото – ред.). На разных ее секциях изображены адыгские мастерицы-золотошвеи прошлого и позапрошлого веков – я писала их портреты на холсте и дополняла разными видами золотного шитья и басонного плетения. Чтобы сделать эту работу, я ездила по разным городам, посещая музеи, я мучила вопросами своего научрука Феликса Накова и завкафедрой Фатиму Канокову… Я со своей дипломной столько возилась! Но, думаю, Хусейн Мухамедович был бы доволен моей работой!
Вообще о годах учебы в университете вспоминаю с удовольствием. Нам давали глубокие теоретические знания и учили мастерству. Только когда я сама стала преподавать, я поняла, как много мне дала кафедра ДПИ. Теперь, как когда-то мои преподаватели, я тоже говорю своим студентам: «Профессию надо выбирать по нескольким критериям, но основных два. Как минимум она должна вас кормить, а лучше – позволять вам исполнять ваши мечты: путешествовать, иметь хобби и т.д. И она должна быть вам в радость, приносить удовольствие». Мы в университетских мастерских могли до полуночи сидеть за работой, забывая даже чаю попить и в полной тишине – не отвлекаясь на разговоры – нас вахтеры силой оттуда выгоняли! Мы были действительно влюблены в свое дело.
На золотном шитье я остановилась, учась на пятом курсе, до этого очень много всего перепробовала. Со второго курса я делала свои коллекции одежды, представляя на разных выставках и конкурсах. Потом увлеклась изготовлением аксессуаров к ним – сумки, пояса, украшения. Материалы? Глина, шерсть, шелк, кожа, дерево, бархат и другое. И эксперименты, конечно. А если – вышивка на коже? А если на коже – золотное шитье? А если совместить на первый взгляд несовместимое – кожу, шифон и войлок? Из этого всего и делала одежду, сумки, декоративные панно. И рисовала, конечно – даже в выставках участвовала. Живопись – это, пожалуй, мое самое любимое, это для души.
В золотном шитье я практиковалась и учась на высших курсах историка моды Александра Васильева при МГУ. Я с ним познакомилась на одном из конкурсов дизайнеров одежды, где показывала свою коллекцию. Я тогда училась на третьем курсе КБГУ. В том конкурсе я не победила, но получила специальный приз. На фуршете Александр Александрович сам подошел ко мне познакомиться, расспрашивал о техниках золотного шитья и предложил мне поступить на его курсы в Москве. Но я тогда сказала, что «не раньше, чем закончу КБГУ». Многие надо мной подшучивали тогда – и из-за того, что отказала такому мастеру, выбрав КБГУ, и из-за того, что верю, что мне вообще туда удастся поступить. Но я доучилась в КБГУ, получила красный диплом, поехала в Москву и поступила на курсы Васильева. Да, у меня с поступлениями на учебу творятся какие-то невероятные истории, согласна.
Я сама нередко думаю о том, почему, владея разными техниками декоративно-прикладного искусства, я все реже применяю их на практике для себя – не делаю новых коллекций, но мечтаю о собственной художественной выставке. Пришла к выводу, что это из-за моей работы педагогом. Не потому, что эта работа забирает у меня много времени, а потому что она дает мне возможность самореализоваться во всем том, что умею. Вот смотрите: у меня на курсе 15-18 студенток, каждая к диплому готовит коллекцию – от идеи до готового изделия. Можно представить одну вещь, можно несколько. Все этапы – идеи, конструирование, раскрой, пошив, декор и т.д. – мы с девочками проходим вместе, я подсказываю, помогаю и в теории, и на практике, мы используем разные техники для декора. Возможно, мне хватает, ну, или пока хватает этого.
СПРАВКА «СМ»
Всероссийский конкурс «Мастер года» проходит второй год, он направлен на формирование и развитие кадрового потенциала системы СПО, выявление и поощрение талантливых и инициативных мастеров производственного обучения и преподавателей. Проводит его Минпросвещения России при поддержке Общероссийского профсоюза образования. Федеральный оператор – Институт развития профессионального образования.
В 2022 году на участие в конкурсе «Мастер года» подали заявки около 3 тыс. педагогических работников системы среднего профессионального образования, это больше, чем в 2021 году. По итогам регионального этапа в финал конкурса прошли 85 педагогических работников по 21 направлению.
Мероприятия конкурса проходили в Екатеринбурге и были приурочены к празднованию Дня среднего профессионального образования, который отмечается впервые по указу президента РФ 2 октября. Финалисты соревновались на площадке международного выставочного центра «Екатеринбург-Экспо», а также в образовательных организациях среднего профессионального образования Екатеринбурга и Свердловской области.
К финалу «Мастера года» мне пришлось готовиться несколько месяцев. Очень вдохновил республиканский этап, особенно урок, который я давала. Поняла, что ни с батиком, ни с вышивкой мы в урок не уложимся, поэтому за основу взяла две техники войлочного валяния. Учила детей делать украшения из готового уже войлока, рассказав, что такое мокрое и сухое валяние. После урока не только дети, даже некоторые члены жюри попросили у меня разрешения «забрать домой оставшиеся полуфабрикаты, чтобы дома еще раз попробовать сделать украшения самим».
В финале, который проходил в Екатеринбурге, я тоже давала урок по войлочному валянию. Рассказывала о многих войлочных вещах, популярных у разных народов – валенках, коврах, но больше всего детей заинтересовала наша бурка: «В ней можно спать как в домике?» «Она только для похода в горы?» «А сейчас вы тоже их носите?» Еще они восхищались фащэ, в котором я вела урок, просили потрогать вышивку на платье: «Вы это сами сделали?» Я действительно сама ее делала, и платье сшито по моим эскизам.
Думаю, я могла бы выступить еще лучше, если бы не некоторые просчеты организационного характера. Нам, например, сказали не брать с собой никаких инструментов для работы, никакого инвентаря – все дадут на месте по представленным спискам. Однако дали совсем не то, что я заказывала. В конкурсе решения кейсов нам для подготовки дали одну тему, а в реальности совершенно другую. Но для первого в моей жизни конкурса педагогического мастерства это, надеюсь, было неплохо.